Москва относится к категории городов, находящихся на стадии перехода на цифровые технологии, вместе со Стамбулом, Минском, Киевом и Бухарестом. Всего исследователи разделили 100 городов на пять групп по уровню развития электронных платежей. Основные параметры, которые учитывались при делении, — это компьютеризация населения, уровень использования карт и цифровых услуг, а также готовность пользоваться цифровыми услугами.
Меньше, чем в Москве и ее соседей по группе, безналичные платежи развиты в Мехико, Касабланке, Буэнос-Айресе, Джакарте и Каире. Это «города наличных», характеризуют их исследователи, там высока доля населения, не охваченного банковскими услугами, использование электронных платежей находится на низком уровне, а готовность внедрять такие платежи очень слабая.
Лидерами по развитию безналичных платежей являются Северная Европа, Канада и Австралия. В таких городах, как Копенгаген, Лондон, Торонто и Сидней, практически все население охвачено банковскими услугами, а безналичные платежи активно используются, говорится в исследовании. Две промежуточные группы включают города «активного внедрения цифровых технологий» (например, Пекин, Дубай, Рим и Цюрих) и наиболее развитые города Азии, Европы и США с продвинутым уровнем развития цифровых технологий (к примеру, Чикаго, Брюссель, Гонконг и Берлин).
«Москва и правда находится среди отстающих, здесь можно согласиться. Если сравнивать Москву с таким городом, как, например, Гонконг, то по уровню распространения платежных терминалов в Москве мы отстаем на порядок», — считает основатель и генеральный директор платежного сервиса Pay-Me Владимир Канин.
С ним не согласен старший исследователь кафедры «Финансы, платежи и электронная коммерция» бизнес-школы «Сколково» Егор Кривошея. Вряд ли можно говорить о низком уровне распространения безналичных платежей в Москве, говорит он. «Прием карт магазинами находится на уровне 59% в ЦФО и где-то 53% в Москве. При этом практически все крупные магазины принимают карты, а занижение происходит из-за мелких точек — киосков, рынков и прочих».
Москву неоднократно отмечали как один из городов — лидеров в области использования финтех-стартапов, особенно в платежах и переводах. Согласно исследованию, Москва опережает Великобританию по индексу использования финтеха, а показатель индекса на 10 п.п. выше, чем средний по миру, напомнил он. «Подобный результат (в исследовании Visa) мог возникнуть из-за сильной агрегации данных в показателях цифровизации городов», — считает исследователь из бизнес-школы «Сколково».
Кому выгодно?
Увеличение объема электронных платежей во всех 100 городах выборки может принести совокупную прямую чистую выгоду в размере $470 млрд в год, говорится в глобальном исследовании Visa. В среднем чистая выгода составляет немногим более 3% ВВП города. В ее состав входит выгода потребителя, бизнеса и государства, пояснила Екатерина Петелина. «Потребитель получает время, удобство, деньги и безопасность. Для бизнеса безналичные платежи выгодны с точки зрения безопасности, уменьшения трат на обслуживание оборота наличных и увеличения оборота от присутствия безналичной формы оплаты. Для государства выгода складывается из налоговых поступлений, оптимизации процессов и усиления безопасности операций», — рассказала генеральный директор Visa в России.
Из общей суммы эффекта для Москвы $8,5 млрд население сэкономит $711 млн, компании — $4,4 млрд ($10,5 тыс на $1 млн выручки), а государство — $3,5 млрд, говорится в исследовании. То есть меньше всего выгадают от перехода на безналичный расчет обычные потребители. «Это объясняется тем, что выгоду пользователей сложно экономически оценить. Потребитель экономит свое время, получает, возможно, удовольствие. Сколько это стоит, сложно оценить. Когда же речь заходит о коммерческих или государственных организациях, вычислить экономическую выгоду проще. Это и автоматизация процессов, которые снижают издержки, и более высокий уровень безопасности (например, от воровства среди сотрудников)», — полагает Владимир Канин.
Для потребителей позитивный экономический эффект от перехода на безналичные платежи складывается, например, из сокращения временных затрат, говорится в исследовании. Так, потребители всех 100 городах тратят в среднем 32 часа в год на действия, связанные с наличными платежами. «По нашим оценкам, расширение электронных платежей приведет к снижению указанного показателя до 24 часов в год, что для потребителей означает экономию в среднем более $126 млн в год во всех 100 городах», — сказано в документе. Обычные пользователи экономят также на банковских комиссиях и меньше страдают от рук преступников (наличные деньги проще украсть), считают авторы исследования. Также в качестве выгоды Екатерина Петелина упоминает проценты, которые могут получать физлица от размещения средств в безналичной форме.
Выгода организаций заключается в сокращении чистых прямых затрат, трудовых затрат и увеличении доходов от роста объемов продаж, а государство сокращает административные затраты и увеличивает объем налоговых поступлений (так как операции можно отследить и обложить налогом, что сокращает теневой сектор экономики города).
«В бизнес-школе «Сколково» оценивали подобные выгоды для людей и магазинов», — рассказывает Егор Кривошея. «В среднем россиянин получает всех выгод на 59 руб., а магазин — на 91 руб. от одной транзакции. Однако это не значит, что за каждую покупку магазин и потребитель получает лишние деньги. Это их выгоды от удобства, скорости, безопасности и других факторов, которые можно оценить в таких величинах», — поясняет эксперт.
Риски безналичной утопии
Переход на безналичные платежи приводит и к косвенным позитивным последствиям для городов. «Мы знаем по многим исследованиям, что рост безналичных платежей ведет к росту ВВП и зарплаты, росту объемов производства и занятости», — рассказывает Петелина. По расчетам Visa, в перспективе 15 лет переход на безналичные расчеты потенциально мог бы способствовать росту зарплат на 0,3%, ВВП — на 0,16% и занятости на 1%.
Переход абсолютно всех городских жителей на безналичные платежи недостижим, считает Владимир Канин. «Не может существовать здесь абсолютно монопольного способа оплаты. Если же говорить о том, что пользоваться бесконтактными платежами будет большинство, то да, такое возможно, но то, в какой временной перспективе это станет возможно, зависит от многих факторов, в том числе от того, как сами платежные системы будут мотивировать ими пользоваться», — полагает Владимир Канин. Если же под безналичной экономикой подразумевать, что безналичные можно свободно использовать без каких-то барьеров, то на временном промежутке 15 лет это вполне может произойти, считает Егор Кривошея.
Однако возможны и негативные сценарии. «Безналичная экономика может начать рушиться, если, например, государство не очень правильно будет внедрять технологии распределенных реестров, как, например, сейчас происходит с Венесуэлой, которая на публичном блокчейне. Если такие инициативы станут повсеместными, вполне вероятно, что безналичная экономика завернет куда-то не туда», — заключил Кривошея.
Заявил 21 февраля, что тема ограничения использования наличных денег в стране заслуживает внимания. «Вместе с тем, безусловно, нужно учитывать реалии в плане хождения пластиковых карт, в плане степени распространения банковских услуг и так далее», — сказал он.
По словам Пескова, усилия по минимизации хождения наличных средств предпринимаются во многих странах, но в России реализация этого предложения зависит от многих факторов.
Как говорил министр финансов в интервью «Газете.Ru», для вывода российской экономики из тени необходимо задействовать такие методы, как «преимущественное использование безналичных расчетов и введение различных технологий прослеживания операций налогоплательщиков».
Ограничить расчеты наличными между людьми и компаниями Минфин предлагал еще в 2012 году, сначала установив лимит в 600 тыс. руб., потом — в 300 тыс. руб. За нарушение предполагался штраф на всю сумму сверх лимита.
«Также действуют ограничения, связанные с антиотмывочным законом, — когда при проведении подозрительной операции банк обязан сообщать о ней . Однако пока эта мера для выявления террористов не работает, зато способствует отзыву лицензий у некоторых банков, поскольку отозвать лицензию можно после проведения двух подозрительных операций», — считает он.
«Регуляторы во всем мире пытались и пытаются административно ограничить оборот наличных. Например, в Европе во многих магазинах есть надписи, что купюры в 500 евро не принимаются, а в США вообще любая попытка оплатить покупку дороже 100 долларов наличными вызывает подозрения. Но в России попытка заставить расплачиваться картами сейчас приведет к очередному витку роста неконтролируемых наличных платежей», — комментирует заместитель председателя правления платежной системы «Лидер» .
Так что, как пояснил «Газете.Ru» Анатолий Аксаков, в ближайшее время самым продуктивным для России путем будет стимулирование безналичных платежей. Например, может помочь разрабатываемая сейчас Национальным советом платежных карт () программа стимулирования безналичных платежей с помощью карт, когда покупать товары и получать услуги будет дешевле, например, за счет опции cash back. «Тогда люди сами перейдут на безналичные и не надо будет никого гнать или заставлять это делать штрафами», — резюмирует депутат.
По скорости внедрения безналичных расчетов Россия занимает сегодня одно из первых мест в мире. Переход на безнал позволяет государству повысить собираемость налогов и эффективнее бороться с терроризмом. Как сделать его безболезненным для населения? Какие обязательства при этом должны принять на себя банки? Почему северные страны легче переходят на безнал, чем южные? Кризисные уроки США и Индии, которые могут быть поучительны для России. Об этом в видеостудии "Правды.Ру" рассказал заведующий кафедрой РАНХиКС, в 2002-2008 годах заместитель председателя Центробанка Константин Корищенко.
Когда в России отменят бумажные деньги?
— Константин Николаевич, с какого времени и почему мир стремится перейти на безналичные деньги? По крайней мере, страна, достигшая энного уровня развития экономики, стремится перейти. Когда это случается и зачем?
— Есть достаточно ярко выраженная граница. Северные народы более спокойно относятся к безналичным расчетам, к различного рода технологическим новшествам и воспринимают их с куда большим энтузиазмом, чем народы южные. Последний пример — , чем-то напоминает реформу Павлова. Он, конечно, привел к очень тяжелым последствиям в Индии. И после трех-четырех месяцев такого рода экспериментов фактически все вернулось на круги своя.
Индия всегда была страной, предпочитавшей наличные деньги и золото, в частности. И вообще, надо поставить очень четкое разграничение — психологическая роль золота в той или иной стране, для того или иного народа. Очень сложно забрать историческую память и сказать, что какие-то долговые расписки, банкноты или тем более записи на банковских счетах, электронные расписки могут заменить реальные деньги.
— А разве не все страны через золотой стандарт как-то прошли?
— Золотой стандарт — это своеобразный режим, который сейчас уже ушел в прошлое, но на памяти моего поколения он еще существовал. Он просуществовал примерно до середины 70-х годов. Он существовал на протяжении тысячелетий. Первые бумажные деньги возникли в Китае очень давно, а в Европе начали обращаться примерно с XVI-XVII века.
Вариантом бумажных денег всегда были долговые расписки купцов, государей, князей, баронов и так далее. И опять же, историческая память гласит, что тот, кто начинал это делать, чаще всего заигрывался: выпускал гораздо больше расписок, на большие суммы, чем потом мог каким-то образом обслужить.
— То есть в памяти народа отложилось, что безнал к добру не приводит?
— Да, эти долговые обязательства, всегда заканчивались не очень приятными последствиями. Поэтому твердые товарные деньги, коим было золото, всегда считались якорем. Но в 70-х годах XX века от этого отказались. Тому была масса причин.
— Когда-то мы уйдем от безнала совсем? Какова перспектива внедрения безнала в России?
— Вот сейчас об этом заговорили. Вдруг или не вдруг — я не знаю. По крайней мере, это большое искушение. Глава Сбербанка Герман Греф поставил срок десять лет этому переходу. И он исходил из готовности банковской структуры, а не психологической готовности людей.
— Почему стремятся перейти на безнал? И почему, в частности, Россия стремится перейти?
— Основная причина — опять те же самые долги, прежде всего государственные, которые требуют дохода, чтобы их обслуживать. А для того, чтобы эти доходы собирать, нужно собирать налоги. А для того, чтобы собирать налоги, нужно отслеживать, кто где сколько получает, кому за что платят и так далее. Поэтому важно контролировать процесс.
В Швеции транспортные билеты можно купить только за безнал. Примерно в трети шведских банков вы не сможете провести наличные операции — только безналичные обороты. Как я уже сказал, это связано с тем, что государству нужны налоги.
Вторая причина — это связано с тем, что наличные используются в качестве средства финансирования терроризма, различного рода отмывания денег и так далее.
Надо оценить размер бедствия. Наиболее активным денежным средством, используемым в наличном обороте, является американский доллар. Примерно 1,5 триллиона наличных долларов обращается в мире. Из них половина в самих Соединенных Штатах, половина — за пределами США.
В России сейчас порядка девяти триллионов наличных рублей обращается в экономике. За последние восемь лет эта цифра утроилась и очень быстро растет. Хотя Россия, одновременно с этим, является страной, у которой самый быстрый темп в мире по росту объемов безналичных платежей физических лиц. Мы по скорости обгоняем даже Китай. А Китай, в этом смысле, очень специфическая страна.
Очень любят нас сравнивать с другими странами, которые входят вот в эту группу под названием БРИКС (Бразилия, Китай, Индия, Южная Африка), но при этом забывают о том, что Россия с 2005 года не имеет никаких валютных ограничений. У нас можно свободно ввозить-вывозить капитал, переводить средства и так далее. Индия, Китай, Южная Африка, Бразилия — все эти страны имеют валютные ограничения, и у них не так просто перевести деньги.
Например, почему сегодня электронные валюты, криптовалюты, такие как биткоин, активно развиваются в Китае. Во-первых, потому, что там их проще всего добывать: требуется большой объем электричества, чтобы работали компьютеры, которые их добывают, а электричество там, в Китае, примерно в три-четыре раза дешевле, чем в остальном мире.
Во-вторых, биткоин используется для вывоза капитала из Китая. И там есть очень много различных анекдотических историй по поводу того, как с помощью ухищрений деньги вывозятся из Китая во весь остальной мир. Например, в игровой центр Маккаун люди ездят не с наличными, а с карточками банков в китайских юанях. За эти карточки приобретают драгоценности в ювелирных магазинах. А потом покупатели хлопают себя по голове и говорят: "Зря я это купил, это не понравится моей жене", — и тут же их сдают, но назад уже получают доллары. Таким образом они получают средства за пределами Китая.
На Западе самое выгодное вложение — это наличные деньги. Потому что если ставки пойдут ниже (то есть станут отрицательными), то по наличным деньгам нельзя установить отрицательную ставку, по банковским счетам — можно. Если же ставки пойдут вверх, начнут подниматься, то все ваши финансовые активы упадут в своей стоимости. Поэтому, когда ставки приближаются к нулю, очень выгодно находиться в наличных. Но в результате деньги уходят из банковской системы. Поэтому еще одна причина, по которой ограничивают наличный оборот, — это попытка защитить банковскую систему от утечки денег.
— Насколько нужны сегодня налоги? Какова их собираемость?
— В той же Индии, которую я приводил в пример, вообще ситуация катастрофическая: там налоги платят только четыре процента населения.
— То есть намного меньше, чем у нас, даже в наших 90-х? Почему у нас улучшилась ситуация?
— По двум причинам. Во-первых, у нас появилось и стало больше государственных или подконтрольных государству предприятий, которые все-таки платят налоги. Во-вторых, есть с чего эти налоги платить, потому что цена на нефть в 90-х была ниже 20 долларов. На протяжении последних 15 лет она была достаточно высокой и на все другие материалы.
— Получается сейчас собираемость налогов падает и будет падать вопреки всему?
— Собираемость, наверное, останется примерно такой же, будет меньше сумма. У нас действительно уменьшились налоговые доходы. Проблема заключается в том, что у нас за нулевые годы (и это мы как-то так не особенно заметили — по крайней мере, не очень часто отмечаем) доходы населения выросли в несколько раз. Да, конечно, это немного, да, конечно, это низкие пенсии, да, конечно, низкие средние или там минимальные зарплаты…. Но тем не менее они выросли существенно, и, как следствие, бюджет уже не справляется с тем, чтобы выплачивать все эти суммы.
— В Индии что произошло?
— В Индии за одну ночь из обращения были выведены 500- и 1000-рупиевые купюры. Это как у нас было в павловскую реформу.
— Почему пошли на такую резкую меру? Они же понимали, чем рискуют?
— Там было две причины. Во-первых, действительно, была проблема с налогами, и государство решило взяться за это. Во-вторых, хоть и не очень приятно это говорить, но когда следуют советам уважаемой международной организации под названием МВФ (а они делали это в соответствии с некой программой, разработанной МВФ), получается совсем не то, что хочется. У нас тоже в 90-х годах были жесткие ограничения, связанные с соглашениями с МВФ. Они привели к тому, к чему привели.
И вот здесь хотелось бы просто учитывать внутреннюю специфику и не пытаться, что называется, дергать морковку за хвостик, чтобы она быстрее выросла. А в результате у них остановилась чуть ли не транспортная перевозка и перестали работать различного рода сервисы. У них в банках стали огромные очереди и так далее, и так далее, и так далее. Там не дошло до взрыва, потому что психология индийца не способствует майданам. Но проблем у них в экономике было много.
— У нас новая павловская реформа возможна?
— Думаю, у нас вряд ли что-то такое возможно, потому что все-таки мы имеем свой опыт и опыт соседей. Во-вторых, есть очень развитые страны, такие, например, как Швейцария и Япония. В Японии, конечно, вы везде сможете рассчитаться карточкой, но там огромный оборот наличных и он постепенно растет. В Швейцарии не удивляйтесь: в половине мест, особенно небольших точках по продаже сигарет или сэндвичей, у вас примут только наличные.
Беседовала Лейла Мамедова
К публикации подготовил Юрий Кондратьев
Далеко не все потребители и продавцы созрели для широкого использования безналичных денег. Прямо выступает против административных ограничений покупок за наличные и руководство Центробанка. Однако Минфин, похоже, решил не обращать внимание на возражения ЦБ.«Мы на экспертном уровне рассматриваем возможность рекомендовать при определенных расчетах, предположим, которые превышают 600 тысяч рублей, использовать только безналичную систему», - заявил Антон Силуанов вчера в интервью телеканалу «Россия 24». По его словам, при совершении крупных покупок нет смысла приходить с большим количеством наличных денег. В качестве примера глава Минфина привел Италию, где граждане не могут расплатиться наличными свыше тысячи евро.
Впрочем, не только заботой о российских покупателях продиктована эта инициатива Минфина. По словам Силуанова, проводить больше беналичных расчетов «целесообразно и более прозрачно», поскольку серый бизнес и теневая экономика во многом связаны с функционированием большого количества наличных денег в стране. Вывести предпринимателей из тени призван продвигаемый Минфином переход на полное начисление зарплаты на карточные счета.
Как заявил Силуанов, эти меры будут предложены на рассмотрение правительства в самое ближайшее время. Вместе с тем министр признает, что для сокращения оборота наличных денег в отечественной экономике есть ряд ограничений. В частности, расширению использования безналичных платежей препятствует недостаточно развитая банковская инфраструктура за пределами больших городов. Кроме того, остаются высокими комиссии (от 0,8% до 4%), которые банки взимают с компаний, осуществляющих расчеты с клиентами в безналичном порядке. Это существенно выше расходов на инкассацию (0,5%). «Мы надеемся, что коммерческие банки будут снижать свои комиссии за такие безналичные платежи», - предположил Силуанов.
Между тем руководство российского ЦБ активно возражает против административных запретов, ставку на которые делает Минфин. «Не надо ничего делать административными мерами, запретами и т.д. Этим мы будем плодить только разные серые схемы... По-моему, это не борьба с коррупцией. Это что-то совершенно другое. Вообще, мы любим рубль искать не там, где потеряли, а под фонарем, потому что там светлее. Это неправильно», - заявил первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев в прошлую субботу в интервью радиостанции «Эхо Москвы». По его словам, «безналичные платежи лучше, чем наличные», но они должны быть востребованы благодаря удобству и комфорту, а не административным угрозам. При этом Улюкаев подчеркивает, что в других странах безналичный оборот внедрялся не запретами, а «созданием мощных мотиваций для всех участников операций». «А вводить запреты, вводить ограничения, столько-то там процентов, это я считаю совершенно неправильным», - подчеркивает Улюкаев.
Независимым экспертам гораздо ближе позиция ЦБ, чем запретительные инициативы Минфина. Некоторые предприниматели, представители банковского сектора, торговых сетей считают, что внедряемая «сверху» идея перехода на безналичные платежи не скоро овладеет массами. Гендиректор компании CTI Олег Щапов считает, что главная проблема - массовая неготовность к использованию безналичной оплаты. Придется потратить много времени на просветительские цели, демонстрацию выгод от прогрессивных форм расчетов, прежде чем общество созреет для отказа от наличных денег. «Нужно время тем же банкам, торговым точкам, чтобы подготовиться к переменам. Должна быть четкая государственная программа. Года за полтора можно более или менее нормально перейти преимущественно на безналичные формы расчетов», - подчеркнул Щапов.
«Опасения относительно готовности нашей страны к переводу платежей компаний и физических лиц на безналичную основу имеют реальную основу. Причем это будет затруднительно не только в связи с неготовностью банковской инфраструктуры и высокими комиссиями за проведение платежей, но и с неготовностью населения пользоваться пластиковыми картами», - разделяет сомнения гендиректор компании «Финотдел» Татьяна Юрина. По ее мнению, переход на безналичные расчеты - это абсолютно правильный подход. Однако массовая установка в короткие сроки терминалов для расчетов по картам ляжет дополнительным бременем на бизнес. И если крупные сетевые компании к этому готовы, то индивидуальные предприниматели и мелкая розница - нет.
Бизнес готов к безналичному расчету и переводу зарплат на банковские карты, говорит председатель правления Ассоциации распространителей печатной продукции Александр Оськин. Но надеяться, что переход на безналичную систему поможет борьбе с теневой экономикой - это глубокое заблуждение, считает он. В России объемы откатов и взяток в последние годы неуклонно растут. В том числе и в безналичной форме. А усиление налоговой нагрузки на бизнес толкает бизнес в серые схемы расчетов. «Складывается впечатление, что министр финансов плохо знает реальную жизнь», - отмечает Оськин.
Проблема стоимости транзакции актуальна - сейчас комиссия банков очень высока - до 4%, отмечает гендиректор «Компании АРАН» Денис Бартенев. И если Минфин не договорится с банками, то продавцы просто поднимут цены на товары. Покупателей это не обрадует.
Гендиректор компании BigFish Татьяна Баскина назвала инициативу Силуанова «нормальным эволюционным развитием системы расчетов». Пока самый неподготовленный к таким переменам сегмент рынка - сделки с недвижимостью, в которых превалируют расчеты наличными через банковские ячейки. Впрочем, и бизнес не весь готов отказаться от наличных денег. «Часть предпринимателей будет рада, особенно если все обещанные меры сработают. Другая часть будет высказывать скептицизм и сопротивляться. Поэтому параллельно с техническими мерами правительству стоит обеспечить серьезную идеологическую работу с бизнесом и гражданами, развивая систему безналичных расчетов», - уверена Баскина.
Через 10 лет в России может почти не остаться наличных денег. Такой прогноз сделал глава Сбербанка Герман Греф. По его словам, в течение этого времени банкоматы будут востребованы, а затем их число начнет сокращаться. Сбудется ли прогноз Германа Грефа? 14 октября Сбербанк запустил в Татарстане первый в России проект «безналичного города». Эксперимент проводится в Зеленодольске, в котором проживают около 100 тыс. человек. В городе теперь полностью отсутствуют платежи наличными. Во всех магазинах, учебных и медицинских учреждениях, на транспорте принимают банковские карты. В дальнейшем Сбербанк планирует расширить проект на другие регионы, заявил господин Греф.
«Почему люди не хотят безналично покупать? Потому что надо очень много кнопочек нажать, и еще надо данные найти. Нужно сделать так, чтобы никакого справочника к этим услугам не нужно было. Здесь мы должны довести до такого состояния эти сервисы, раскатать на всю республику. Дело в том, что карта — это только ключ, а дальше — банковские карты высших учебных заведений, дальше проект, называемый "Ладошки", бесконтактный проект для детишек. Все школы оборудуем в Зеленодольске, а дальше пойдем в пределах Татарстана. Это что касается юридических лиц. Наш проект обеспечивает терминалами все точки края. Жители смогут рассчитываться в любой точке, в любом киоске, на рынке — где угодно», — отметил Греф.
По подсчетам компании Euromonitor International, в этом году объем безналичного расчета в мире впервые превысит наличный. По оценкам Центробанка, в России число электронных трансакций постепенно увеличивается. На конец июня среди всех платежей 78% были безналичными. Это на 6% больше, чем годом ранее. Однако в денежном выражении на электронные платежи пришлось лишь 30% расчетов. За 10 лет кардинальных изменений не произойдет, и кэш по-прежнему будет популярен, убежден преподаватель факультета мировой экономики и политики Высшей школы экономики Николай Корженевский.
«Могу констатировать только тренд на расширение доступности безналичных платежей. Тем не менее, инфраструктурно я не думаю, что мы будем готовы к тому, чтобы экономика могла полностью функционировать без кэша. Конечно, государству было бы выгодно полностью перейти на безналичные расчеты, потому что это значительно повышает прозрачность всех платежей в экономике. Это вывод всех в правовое поле и, как следствие, высокая налоговая собираемость. Как раз в силу того, что для государства это такой жирный плюс, ряд экономических игроков не позволит полностью перейти на безналичные расчеты», — считает Корженевский.
Активнее всего безналичные расчеты внедряют скандинавские страны. Ранее сообщалось, что Швеция может стать первой страной, которая откажется от бумажных денег. Доля наличных денег в шведской экономике составляет менее 5%. В России пока не до конца доверяют электронным расчетам, пояснил заместитель главного редактора портала «Банки.ру» Семен Новопрудский.
«Любой случай мошенничества, который случается, или просто безналичный платеж, который не доходит, усугубляет это недоверие. Недаром сейчас в мире популярна так называемая поведенческая экономика, которая очень активно вытесняет до этого господствовавшую экономику, построенную на попытках все рационализировать. Выясняется, что психологические факторы играют очень значительную роль, и везде, где велика доля безналичных расчетов, одновременно, во-первых, велика доля доверия граждан государству, и, во-вторых, велика доля доверия граждан друг другу. Россия во всех подобных исследованиях занимает очень далекие от лидеров места», — отметил в эфире «Коммерсантъ FM» Новопрудский.
В отличие от Сбербанка, который задумывается о снижении числа банкоматов, Тинькофф-банк, наоборот, планирует создать собственную сеть. Сейчас у кредитной организации нет своих банкоматов, она пользуется устройствами партнеров за комиссию. По словам Олега Тинькова, это неудобно для клиентов.